Просторный дом на окраине станицы Ессентукской. Улицы – «казачьи»: Донская, Терская, Кубанская. В небольшой чистенькой комнате ждёт меня Анна Константиновна Устюгова. Казачка. Ей 94. Расспрашиваю о военных годах: как было в оккупации, как встречали Победу. И как работала в единственной тогда в городе Ессентуки аптеке, куда пришла в 1937-м. Порошки для госпиталя «Всё вручную делали – порошки толкли в ступке большой, потом взвешивали на весах и заворачивали в бумагу. Аскорбинку, бывало, по 1000 порошков в день. Мы и для госпиталей готовили лекарства. Всё строго по списку – приносят требование, мы фасуем и собираем необходимое», — рассказывает ветеран Великой Отечественной. Все санатории курортного региона тогда были госпиталями – и до и после оккупации. В одном из них работала Маня – младшая сестра. Работала медсестрой, а после войны – уже в конце 1990-х получила статус участника Великой Отечественной. «Мария Константиновна тогда очень переживала, что её приравняли к участникам ВОВ, а старшую сестру — нет, — рассказывает Татьяна Васильева, дочь Анны Устюговой. — Прежде они обе были «тружениками тыла», а после маму приравняли к ветеранам, а тётю Маню – к участникам. И всё недоумевала – почему их так разделили?» Тогда они написали письмо Ельцину — с просьбой разобраться. Ведь фармацевты в прифронтовой зоне тоже работали для Победы. Спустя несколько лет Татьяна сама несколько раз обращалась к первым лицам государства. «Отвечали, но писем тех у меня не сохранилось». «Я-то что, — вступает в разговор Анна Константиновна, — я в аптеке работала, а вот Маня – медсестрой… » Когда летом 1942-го фашисты подходили к Ессентукам, работников госпиталей распустили по домам. Раненых, что не успевали эвакуировать, тяжёлых, лежачих, раздали по домам сотрудникам госпиталей. Маня привезла домой двоих. Прятали красноармейцев в подвале. Немцы особо не шастали, несколько раз заглядывали: «Курку давай, давай курку». «Бабушка ловила им куриц и они уходили, — рассказывает Татьяна. – Семья большая была – шестеро детей, мама моя – младшая. Работать пошла в 16 лет, надо было помогать. В войну управляющий аптекой их очень поддерживал – выдавал сотрудникам глюкозу, медикаментами помогал. И голода они не знали – картошка была, корова своя, рядом склад был, так маслом подсолнечным запаслись, кукуруза уродилась. А вот дом сгорел – дотла, в 1943-м. Это уже после оккупации». Сталин на стене Немцы, как вспоминает Анна Константиновна, лекарств в аптеке не брали – боялись, видать, что отравят. Но проверять – проверяли. С собаками. В первый раз пришли – на стене огромный портрет Сталина. Велели снять. «А когда уходили, мы смеялись, — Устюгова улыбается. — Не уходили даже, убегали. С чемоданами и чемоданчиками – бегом бежали. А мы смотрели из аптеки и хохотали. А Победу встречали на Пятачке – это в центре было. Радио, громкоговорители всех поздравляли. Музыка, танцевали, веселились!» В 1946-м разыскал тётю Маню один из спасённых раненых – Мишей его звали. Приехал специально – поблагодарить, что жив остался. Марии Константиновны нет уже в живых, умерла в 2009-м. В День Победы в её память и в память отца, который тоже воевал, прозвучит первый тост. «Маме уже 94 года, мне бы так хотелось порадовать её, чтобы приравняли её к участникам войны. Отправила обращение на «прямую линию» президенту Путину. Может, разберутся, может, это ошибка какая, что фармацевтов, работавших в прифронтовой зоне, не учли?» – надеется Васильева.
