Отчего-то, собираясь в командировку на архитектурную биеннале, я рисовала в воображении почти Серебряный век: шали, тонкие сигареты в мундштуках, монокли и туманный вечер в Петербурге. Разумеется, я отлично знала, что место действия — Татарстан, но ассоциативный ряд ничем не убьешь. И, конечно, все получилось не так: вместо томных полумертвых декадентов — собранные энергичные журналисты из федеральных СМИ, вместо сонного Питера — веселая солнечная Казань, вместо архитектурной биеннале… Да нет, как раз биеннале имелась, причем лучше, чем я ее себе нафантазировала. То есть никто не заламывал тонкие артистические руки и не предлагал жить во дворце или в коммуне. Кроме того, поражал масштаб. Не гулкие залы какого-нибудь запыленного павильона (вот не знаю, откуда взялся этот образ), а футуристический Иннополис. Яркий, ультрасовременный, хотя и несколько странно смотрящийся посреди пасторальных пейзажей. И здесь, и в Казани, где нас поселили, невозможно было пройти километр так, чтобы не наткнуться на символику биеннале: она всюду — на флагах, баннерах, деловитых огромных автобусах и представительских автомобилях. Да и прессы оказалось много — по ощущениям больше сотни человек из местных и федеральных изданий. Размах такой, что я даже оробела. Работы выглядели бодро, симпатично, но, как мне сперва показалось, абсолютно одинаково. Вот тут нужно покаяться: весь первый день я, что называется, смотрела в книгу и видела фигу. То есть опять подвело воображение, которое уверяло, что, раз архитекторы молодые, то сейчас я увижу мир "Пятого элемента" и "Сталкера" в одном флаконе. В итоге в первый день я умилялась на футуристические работы числом три штуки (из 29 вышедших в финал биеннале), а остальные как-то не возбудили воображения. Объективность вернулась ко мне на второй день, причем "открыл глаза" не кто-нибудь, а сам министр строительства и ЖКХ Михаил Мень. Он, правда, не хотел. Точнее хотел, но не мне — я просто бродила следом за ним вместе с армией журналистов и слушала диалоги с президентом Татарстана Рустамом Миннихановым. "Обратите внимание на крыши — они предлагают скошенные! Вот мы все строим с плоскими, а молодежь хочет такие", — сказал министр. И вот тут-то я и прозрела. Позорище, на самом деле: ведь за эти самые скошенные крыши я агитирую уже не первый год, даже написала об этом колонку! И за разноцветные дома, и которые предложили многие из участников биеннале, и тоже. Устыдившись и мысленно поблагодарив министра за наставление (это был не сарказм, а правда жизни), прошлась по биеннале снова — уже без иллюзий. Надо сказать, что не все выводы первого дня оказались несправедливы. Действительно, подавляющее большинство работ представляло собой малоэтажку. Из интересного и хорошего, помимо скошенных крыш — наконец-то архитекторы "разрешили" домам быть разных цветов и стилей. Вот серьезно, однообразность — бич наших жилых кварталов. Участники сделали доброе дело, разнообразив не только цвета, но и фактуру фасадов, рисунок окон и балконов, высоту и конфигурацию зданий. Если так пойдет и дальше, "единый архитектурный стиль" (когда все дома одинаковые, а ты в них — Женя Лукашин) станет историей, и городские окраины наконец-то станут красивыми. Но вместе с тем, на мой предвзятый и субъективный взгляд, круче всего смотрелись те работы, где авторы не побоялись разбавить малоэтажку высотными доминантами. Именно таков проект у Citizenstudio — команды, которая взяла главный приз биеннале, а также спецсприз Минстроя. Жюри, несомненно, руководствовались множеством факторов, но для себя я обосновала решение одной фразой: "Разнообразие — это прекрасно". Другой проект, который тоже цепляет, приза не получил, но он все равно классный и заслуживает внимания. Потому что тоже — не торжество малоэтажки, а отважное использование доминант. Его представил архитектурный квартет из Казани — Владислав Куликовский, Арсен Хаиров, Михаил Капитонов и Тимур Степанов. Их идея — встроить башни-доминанты прямо в невысокие дома. В описании проекта авторы указали, что это ради достижения экономической целесообразности проекта. И мои пять копеек — только так достигается ломаная линия городского горизонта. Почему это важно? Ну, мы же все любим пейзаж с горами именно из-за этой вот изломанности, зигзагов. Зачем лишать себя этого в городах? А теперь — ложка дегтя. Общая картина работ на биеннале создавала впечатление, что архитекторы внимательно читали урбанистические блоги и статьи. То есть большинство представленного — очень уж в мейнстриме. Объективности ради отмечу, что я спрашивала организаторов об этой закономерности, и они решительно отвергли все мои домыслы, приведя вполне убедительные аргументы: опросы общественного мнения показывают, что люди хотят жить именно в малоэтажных кварталах, то есть архитекторы представили не то, что модно, а то, что востребовано реальными конечными потребителями. Кроме того, малоэтажка — это никакой не мейнстрим, потому что строят сейчас вовсе не ее, а высокие жилые дома-муравейники. И то, и другое — правда, но все же… У меня тоже есть аргументы. Например, я не поленилась внимательно прочитать все описания проектов: 13 из 29 описаний содержат модное словосочетание "общественные пространства", пять — жутковато слово "сомасштабность", восемь — чиновничье "благоустройство" и еще пять — монструозное определение "рекреационный". К чему я это? К тому, что все это — из лексикона людей, считающих себя специалистами по градостроению. Отсюда же странноваты идеи разместить во дворах, например, лектории. Зато из трех футуристических проектов, вышедших в финал биеннале, два — именно высотные. Из этого я делаю вывод, что стоит архитектору, творцу, перестать оглядываться на текущую повестку — он предложит совсем другие концепции. И это хорошо, потому что сила — в разнообразии.
